На месте охранно-спасательных раскопок, ведущихся уже несколько месяцев вдоль автодороги Майкоп — Лабинск в районе аула Мафэхабль и хутора Грозного, побывали корреспонденты «СА» и узнали, что же извлекли из недр земли ученые и какие тайны истории помогут раскрыть эти находки.
Как рассказал главный специалист-эксперт отдела учета и охраны объектов природного наследия Управления по охране и использованию объектов культурного наследия Хату Ловпаче, в 2014 году в рамках реконструкции автомобильной дороги была проведена обязательная разведка местности, выявившая несколько объектов культурного наследия — археологических памятников. Этим летом группа археологов ООО «Артефакт» из Ростова-на-Дону приступила к раскопкам и исследовала три древних поселения, датирующихся VI–IV вв. до н.э. («Улька-1», «Мафэхабль-1» и «Мафэхабль-2»), а также один курган, возраст которого может быть значительно старше.
Несмотря на серьезное похолодание, полевые работы не прекращаются. Нужно успеть окончить раскопки до конца года и до того, как асфальтовое полотно дороги окончательно сокроет тайны жившего здесь народа — судя по находкам, меотов. Земля по обе стороны автомобильной трассы разбита на ровные прямоугольники, секторы. Их стенки используются для того, чтобы воочию видеть все напластования грунта: где начинается культурный слой, где он заканчивается, где начинаются геологические пласты. Археологи снимают четыре лопатных штыка (или пласта) грунта — культурные слои вполне сохранные.
Археолог, начальник раскопа поселения «Мафэхабль-2» Станислав Четвериков отвлекается от разметки очередного участка, чтобы пообщаться с нами.
Поселения «Мафэхабль-1» и «Мафэхабль-2» занимают площадь более 36 тысяч квадратных метров. Разные номера им дали по мере обнаружения, а наименование — по ближайшему населенному пункту. Между поселениями стерильная перемычка земли, а это значит, что, скорее всего, люди, жившие здесь, немного переместились, не уходя полностью с этого места: на это указывает сходство обнаруженных материалов.
— Когда меоты пришли сюда, эта территория представляла собой волнистую, неровную поверхность. Это связано с геологическими процессами древнего формирования почвы этих мест. Посмотрите: в отдельных местах видны прожилки желтой глины. Это материковые всплески, которые идут гребнями с севера на юг с определенной периодичностью. Поэтому здесь много углублений, — рассказывает Станислав Четвериков.
По словам археолога, в углублениях вместе с грязью стекали битая посуда, какие-то косточки животных. А когда меоты окончательно здесь осели, они начали заполнять эти ямы теми же бытовыми отходами, камнями, и поверхность становилась относительно ровная. Причем люди проводили своеобразную дезинфекцию этих хозяйственных ям — засыпали сверху золой от очагов.
Содержимое хозяйственных ям составляет битая посуда, пряслица, каменные изделия, кости животных. В пластах находят конскую упряжь (удила, оконечности, псалии с крестовыми насадками с шипами для острожения лошади), фрагменты железных мечей. Все это, а также другие находки предстоит изучать ученым и делать определенные выводы, значимые для истории.
В основном числе находок — фрагменты керамической посуды: мисок, кружек, амфор, сосудов типа пифосов для хранения съестных припасов. Есть здесь как местные изделия, так и импортного производства.
Станислав Иванович показывает отбитый кусок керамики:
— По этому фрагменту можно сказать, что он местного производства. Это легко определить по цвету теста, по примесям в глине, степени обжига. Глина жирная, тесто рыхлое, уплотненное с грубыми включениями песка, слюды. На ощупь она шершавая, как наждак, — можно поцарапать ладонь. Несимметричность говорит о том, что ее делали на примитивном гончарном круге. Степень обжига очень слабая, ее едва посушили, поэтому при любом ударе она легко разбивалась. Это бытовая повседневная посуда. Возможно, ее делали непосредственно в этом поселении: здесь много глины, песка, а река могла протекать ближе.
Встречается посуда меотского производства, привезенная из поселков ближе к городским черноморским центрам. Там мастера перенимали опыт античного гончарного производства и старались подражать им. Эта посуда сделана более тщательно, изящнее, но не до конца прокаленная, прожженная.
Безусловно, самая красивая и качественная посуда — импортная. Она изготовлялась мастерами гончарного дела высокого класса, для нее использовалась совсем другая глина — отощенная, промытая, с добавлением мелкого песка, увидеть который можно зачастую только под микроскопом. Сделана такая посуда на профессиональном гончарном круге более качественно, она тщательно обработана, а форма — симметрична. В основном она греческого происхождения. Однако необязательно, что привезена она с территории современной Греции — возможно, с причерноморских колоний. Наличие такой керамики может говорить о торговых связях меотов с греками.
По ту сторону
Большой интерес для изучения представляет обнаруженный курган. Для меотов был важен культ почитания умерших родственников и погребальные обряды. В могилу опускали предметы, которые могли бы понадобиться умершему в стране мертвых. Туда же опускали погребальные дары от родных и соплеменников умершего — посуду, оружие, одежду, украшения. Над захоронением производили земляную насыпь — курган.
В кургане первого курганного могильника «Мафэхабль-1» обнаружено четыре погребения. Одно из них было разграблено еще древними черными копателями. В нем обнаружена буквально одна бусина, она могла принадлежать как мужчине, так и женщине. В остальных погребениях нашли свой покой женщина и, судя по костям, два подростка.
— Интерес представляет погребение женщины. Ее похоронили с почестями и богатым инвентарем. Мы обнаружили бусы из стеклянной пасты различных форм, бронзовую серьгу, керамические сосуды, кувшин и чашку на ножке, керамические пряслица для изготовления нитей. Такие вещи, сопутствующие человеку в жизни, по обычаю клали рядом с погребенным, отправляя его в потусторонний мир, — рассказывает Станислав Четвериков.
Предполагается, что на кургане было центральное погребение: здесь обнаружены две амфоры как остатки тризны, устроенной после сооружения центрального погребения.
Помимо кургана в культурном слое на поселении были найдены еще три погребения, четвертое под вопросом — найдены мелкие фрагменты детского черепа и 26 бусин из стеклянной пасты. В двух погребениях не было инвентаря. Они синхронны — расположены рядом, но одно представляет собой классическую погребальную яму, а второе — просто неровное углубление в земле с небрежно брошенными останками. В большой могиле обнаружен только камень, о назначении которого сложно судить. Зато погребение интересно тем, что в скелете отсутствует грудная клетка. Есть о чем подумать антропологам, которые будут изучать кости.
Помимо погребений, найденных в кургане, археологи исследовали территорию, которая служила для совершения обрядов, связанных с почитанием покойного, и поклонения богам. Здесь были найдены 10 бронзовых браслетов и 1 железный, вкопанные в землю.
— То, что перед нами не просто находки, а свидетельства древних ритуалов, мы поняли, когда обнаружилось, что большинство браслетов были закопаны в землю вертикально. Если бы они были просто выброшены, то не оказались бы в земле в столь неестественном положении. Да и расположение на ограниченном пространстве такого множества дорогих предметов древности тоже показалось не случайным. Поиски скелетов людей на этой территории оказались безуспешными. И доказательством предположения о ритуальном характере находок послужило обнаружение уздечных наборов и обломков меча недалеко от браслетов, — прокомментировал начальник экспедиции Марат Бакушев.
Известно, что у аула Мафэхабль до постройки автодороги стоял большой курган и, по мнению археологов, все найденные ритуальные предметы были приурочены к нему и закапывались в землю меотами как жертва, посвящение покойным или божеству. Этот обряд еще полностью не исследован, но раскопанные на поселении «Мафэхабль-2» предметы помогут приоткрыть еще одну завесу древней тайны.
Все находки проходят несколько стадий обработки (отмывка от земли, сушка), а далее отправляются в камеральную лабораторию. Туда же приехали и мы. Во дворе несколько десятков наполненных пакетов. На первый взгляд кажется, что это мусор, который забыл выбросить нерадивый хозяин.
— На 90% это и есть мусор, только не бытовой, а археологический. В основном тут фрагменты стенок сосудов, они не представляют собой никакого научного интереса, и, как правило, после осмотра и фиксации выбрасываются. Показательными являются ручки, венчики, донца, по ним можно определить размеры сосудов, количество посуды — тарной, кухонной и т.д., — поясняет специалист по камеральной обработке OOO «Артефакт» Галина Оверина.
Все находки, привозимые в лабораторию, фиксируются для статистики, шифруются, фотографируются и, если это возможно, реставрируются. Несмотря на новейшие достижения цифровой техники, артефакты по старинке зарисовываются вручную.
— По фотографии полного представления о находке получить нельзя. Когда мы находим целый сосуд, то снимок не дает возможности проследить его профиль, толщину, а художник измеряет все это, более информативно показывает предмет в своем рисунке. Вот посмотрите — очажная подставка, — показывает Галина Оверина глиняный фрагмент. — В ней отверстие не совсем ровное, с наклоном, никакая фотография этого не покажет. А художник все просчитывает до миллиметра, а в таких маленьких деталях, как бусины, и до полумиллиметра.
На отдельном столике специалисты лаборатории выложили очищенные от земли артефакты. Назначение некоторых из них оценить невооруженным глазом сложно. Оказывается, продолговатый обработанный камень — это, возможно, колодка для изготовления обуви, а удлиненная каменная «колбаска» с отверстием — точильный камень, который для удобства носили на шнурке.
Среди находок — множество пряслиц — небольшие грузики в форме дисков или невысоких цилиндров со сквозным отверстием, которые применялись для крепления пряжи на веретене. Можно наблюдать вторичное использование предметов: некоторые пряслица сделаны из осколков разбитой посуды. Некоторые заготовки не завершены: например, обтесаны, но дырочка не проделана. Что помешало мастеру завершить работу, мы уже не узнаем.
— Большое количество пряслиц указывает на то, что у меотов было распространено прядильное ремесло. Это позволяет судить о значительной роли овцеводства в хозяйственной деятельности жителей поселения, что подтверждает и большее количество костей животных, в том числе и мелкого рогатого скота, в древних хозяйственных ямах, — комментирует специалист по камеральной обработке Андрей Родимцев.
Интересная находка — фрагмент чернолаковой посуды греческого происхождения. Это ободок большой чаши (по-гречески «кратер»), которая, по подсчетам специалистов, была диаметром около 50 см. Артефакт уникален тем, что секрет изготовления черного лака в мире до сих пор не разгадан.
Количество импортной посуды указывает на торговые связи с Грецией и ираноязычными кочевниками. Исходя из находок, можно строить предположения о том, как именно шли торговые пути. Как предполагают специалисты, путь колесного транспорта пролегал к Черноморскому побережью через Шаумянский перевал, а так называемый «ослиный путь» — через современный тридцатый маршрут.
Всего через руки сотрудников лаборатории прошло более 20 тысяч единиц находок от стенок сосудов до пряслиц и бусин. И еще предстоит изучить не меньше.
— Такие масштабные находки позволяют дать сразу огромное количество массового материала для изучения. Это информация о жизни, деятельности, торговых связях меотов. Здесь можно делать выводы, значимые для истории, внести небольшую строку в историю Адыгеи, — говорит Станислав Четвериков.
Планируется, что раскопки продлятся до конца декабря. Когда будут окончены работы ученых, исследованы находки и составлены описи, найденные артефакты передадут в Национальный музей республики, где они будут выставлены на экспозицию или переданы в фонды для хранения.
